«В это время, я хорошо помню, как над Останкиным, прямо над нами, повисла в воздухе святящаяся ракета, и загудел и завыл «мессершмидт». Кирилл (К.А. Соловьев) схватил меня, поставил перед толстой горизонтальной балкой деревянного толстого перевода перекрытия театра и сказал: «Обопрись на нее, прислонись и держись обеими руками крепко, сейчас нас, видимо, здорово тряхнет, ничего не бойся, умрем, так вместе, а, может, и мимо…». И в это самое время оглушительное «бах»… и мы оба вместе с толстенной балкой стали раскачиваться на ней, как на качели.
Так раскачивались, пружинили деревянные конструкции дворца при сброшенной в ту минуту фугасной бомбе, упавшей на дорогу соседней с парком Щелкановской улицы слева от дворца. <…> После этого случая я как-то уже легче стала переносить бомбежки, точно пережив боевое крещение. И даже когда однажды ночью кругом дворца, по подсчету местной милиции, было сброшено 538 зажигательных бомб небольшого калибра, и когда они падали в пруд перед дворцом, в питомник на берегу его, на дорожки парка, когда был страшный грохот и треск, я уже не испытывала такого страха»
Из воспоминаний Н.А. Елизаровой-Соловьевой.
Читать далее